Переписка с Н. Ф. фон Мекк

274. Чайковский - Мекк

[Каменка],

7 августа [1880 г.]

Вы, вероятно, очень удивитесь, милый друг мой, узнавши, что я ездил в Киев и лишь вчера вернулся. Вся моя поездка продолжалась двое суток. Причина ее та, что нужно было отыскать пьеску для нашего спектакля и что ради скорости требовалось кому-нибудь из нас туда съездить, а так как я свободнее всех, то на меня и возложено было это поручение, да, кстати, и множество других. Если б не сильнейшая жара, то поездка эта была бы очень приятна. Я очень люблю Киев и хотя не желал бы жить в нем, но всегда с удовольствием готов там провести два-три дня. Есть там места в Царском саду, где можно просиживать с невыразимым наслаждением целые часы, любуясь красотою видов. А какая прелесть Ботанический сад, Выдубецкий монастырь (близ Лавры), Кинь-грусть и множество других мест! К сожалению, я должен был целые дни бегать по магазинам и поэтому успел быть только в Царском саду и в Ботаническом. Вечера проводил в Шато-де-Флер и наслаждался музыкой!!! Положим, оркестр там маленький и по составу не первоклассный, но что значит быть надолго лишенным удовольствия слушать музыку! Когда я услышал, войдя в сад, звуки знаменитой интродукции, к “Робеpту”, то чуть не лишился чувств от силы впечатления, которое испытал. Впрочем, я вообще нахожусь теперь в периоде какой-то особенной восприимчивости к музыкальным впечатлениям. Пребывание в Симаках и преизобилие чудных, счастливых минут собеседования с матерью-природой наполнило все мое нравственное существо каким-то неопределенным и неодолимым влечением к красоте. И при всяком ощущении красоты в области искусства я едва в состоянии совладать с собой, чтобы не разрыдаться. О, милый симацкий уголок! Сколько радостей и восторгов я испытывал в нем! Как я люблю его!

Возвратившись в Каменку, нашел два письма Ваших и прочел их с невыразимым интересом и наслаждением. Переезд Ваш из Швейцарии во Францию-целая эпопея, составленная из всякого рода неожиданных приключений. Живо воображаю, как Вы измучились нравственно и физически от всего этого! Крапивную лихорадку Юлии Карловны я прямо приписываю испытанным ее треволнениям. У меня она часто бывала после сильных беспокойств и потрясений. Надеюсь, что в своей новой вилле Вы наконец найдете отдых и покой.

Мемуары Глинки изданы “Русской стариной” и достать их очень легко во всяком порядочном книжном магазине.

Позвольте Вам сказать откровенно, милый друг мой, что мне очень неприятна излишняя строгость, с которой отнесся гр. Сципио к очень невинной выходке юноши, вероятно, и не знавшего, что исключительное право на лодку принадлежало мне. Уверяю Вас, что я ни минуты не сердился и что всю эту неприятную кашу заварил мой Алексей Иванович от излишнего усердия. Выговора за произвол и самовольничание было бы достаточно. Хорошо, если выгнанный из фольварка не особенно нуждался в месте, а что если это был для него кусок хлеба?

Будьте здоровы, милый, беспредельно любимый друг!

Ваш П. Чайковский.

Всем Вашим кланяюсь и благодарю за память. Отныне буду снова писать Вам каждую среду.

дальше >>