Биография Чайковского. Музыкальный просветитель
Выступает Чайковский впервые и как музыкальный критик. В «Современной летописи» (воскресное приложение к «Московским ведомостям») он публикует рецензию «По поводу Сербской фантазии г. Римского-Корсакова» (Петр Ильич и в дальнейшем будет неоднократно пропагандировать в печати творчество петербургского композитора). В этой статье сразу же определились точность и принципиальность его суждений, направленные в защиту русской музыки.
Вскоре в прессе появляются и другие рецензии и музыкальные фельетоны, написанные Чайковским, а с 1871 года в течение пяти лет он становится постоянным рецензентом «Современной летописи» и затем московской газеты «Русские ведомости», куда регулярно дает свои музыкальные обзоры. К этому роду деятельности Петр Ильич отнесся со всей серьезностью, видя в ней высокую просветительскую миссию: содействовать музыкально-эстетическому развитию своих сограждан, «направляя их вкус, руководя их мнением, разъясняя им достоинства и недостатки того или другого музыкального явления, подлежащего публичной оценке».
Свойственные Петру Ильичу страстность в деле просвещения и пропаганды отечественного искусства, яркая публицистичность, острота и наблюдательность, эрудиция и литературная одаренность делали выступления Чайковского-рецензента неотъемлемой частью музыкальной жизни не только Москвы, но и Петербурга, и других городов России.
Темы его фельетонов по поводу какого-либо музыкального события вырастали в многосторонние и разнообразные рассуждения о классической и современной музыке, о судьбах русского искусства, в частности профессионального композиторского труда; о проблемах народного творчества; о развитии национального музыкального театра и концертных организаций, исполнительских сил; о засилье итальянской оперы в ущерб отечественной и т. д. В этих выступлениях раскрывались достоинства и недостатки того или иного музыкального явления, подлежащего, по словам критика, публичной оценке.
Со всей горячностью писал Чайковский о неисчерпаемых богатствах музыкальной красоты, скрытых в народной песне, разъясняя, что «русская народная песня есть драгоценнейший образец народного творчества; ее самобытный, своеобразный склад, ее изумительно красивые мелодические обороты требуют глубочайшей музыкальной эрудиции, чтобы суметь приладить русскую песню к установившимся гармоническим законам, не искажая ее смысла и духа». «Художник-музыкант,— подчеркивал он,— ...есть по отношению к русской песне садовник, который знает, в какую почву, в какое время и при каких условиях температуры должен посадить свое драгоценное семя».
С горечью указывал Петр Ильич на униженное положение деятелей родного искусства в угоду приглашенным в Россию «варягам» — итальянской оперной труппе: «...Я изливал свое негодование, видя то позорное уничижение, в которое поставлена в Москве, в так называемом сердце России, русская опера; я бичевал театральную администрацию за ее потворство и угодливость в отношении к синьору Мерелли, в то время как русские артисты тщетно домогаются быть принятыми на казенную службу... Ту же театральную администрацию я энергически порицал за плохую, не подобающую столичной сцене оперную обстановку, за недостаточность оркестра и хриплую безголосность хора. Но разве мои филиппики, приправленные самыми ядовитыми стрелами иронии, злобы и негодования, были кем-нибудь услышаны?» (И они были услышаны: выступления Чайковского со статьями-памфлетами способствовали закрытию итальянской антрепризы в Москве: с 1880 года с итальянской оперной труппой уже не заключались контракты.)