Литургия Святого Иоанна Златоустого

Обложка прижизненного издания 'Литургии Св. Иоанна Златоуста. Op. 41' - кликните по картинке! Литургия Святого Иоанна Златоустого (в первом издании - Литургия святого Иоанна Златоуста) - цикл песнопений для смешанного хора (в оригинале подразумевается хор, составленный из голосов мужчин и мальчиков), соч. 41 до мажор. 15 частей: 1. После возглашения "Благословенно Царство...", 2. После первого антифона, 3. После малого входа, 4. После чтения Апостола, 5. После чтения Евангелия, 6. Херувимская песнь, 7. После Херувимской песни, 8. Символ веры, 9. После Символа веры, 10. После возглашения "Твоя от твоих...", 11. После слов "Изрядно о Пресвятей...", 12. После возглашения "И даждь нам единеми усты...", 13. Молитва Господня, 14. Причастный стих, 15. После возглашения "Со страхом Божиим..." На церковнославянском языке. Создавалась в Каменке, май 1878, Браилове - июль того же года. Впервые исполнена предположительно в мае 1879 в Киеве, в Университетской церкви.

Литургия св. Иоанна Златоустого, непосредственно следует за крупнейшими сочинениями Чайковского второй половины 1870-х - Четвертой симфонией и "Евгением Онегиным". 14/26 февраля 1878 Ч., находившийся во Флоренции, просил Юргенсона прислать ему для образца "экземпляр литургии Львова (обиход, что ли?)". Однако Юргенсон, по словам Ч., прислал ему не то, что было нужно, и в письме от 27/15 февраля из Кларана Ч. объяснял: "Мне нужен полный текст литургии, с музыкой или без музыки - это все равно. Умоляю тебя достать мне таковой или, в противном случае, указать, к кому за ним обратиться".

Титульный лист прижизненного издания 'Литургии Св. Иоанна Златоуста. Op. 41' Причины, побудившие Чайковского обратиться к церковно-певческому жанру, были различными. Ему хотелось, по-видимому, испробовать свои силы в новом для него виде творчества. Он воспринимал церковно-певческие жанры как "огромное и еще едва тронутое поле деятельности", нуждающееся в возделывании, так как церковное пение той эпохи часто "мало гармонировало с византийским стилем архитектуры и икон, со всем строем православной службы". Внутренние побуждения композитора - это его отношение к вере и мысли по этому поводу в то время. Н.Ф.фон Мекк в их переписке подняла вопросы веры. Находя общее во взглядах фон Мекк и своих ("мы одинаково с вами плывем по безбрежному морю скептицизма"), Чайковский говорит также о "величайшем счастье верить, верить разумно, сумевши примирить все недоразумения и противоречия, внушаемые критическим процессом ума". В очередном письме композитор писал: "Я совсем иначе отношусь к церкви, чем вы. Для меня она сохранила очень много поэтической прелести. Я очень часто бываю у обедни; литургия Иоанна Златоустого есть, по-моему, одно из величайших художественных произведений".

О первом исполнении цикла в Киеве известно лишь из письма Чайковского. Никаких сведений об этой премьере не имеется.

Александро-Невская лавра в Петербурге, в некрополе которой похоронен П. И. Чайковский Не меньшее значение имел факт публичной концертной премьеры сочинения вне стен храма, на экстренном собрании ИРМО в Дворянском собрании. Газета "Московские ведомости" (1881, № 3) сообщала: "Публика массой хлынула в залу Благородного собрания. Состав слушателей заметно отличался от обычного состава посетителей симфонических собраний. <...> Тут были лица духовного звания, церковные старосты, регенты, почтенные седовласые старцы, не посещающие никогда светских концертов; встречались одежды, лица и типы, необычные в концертах". В газете "Русские ведомости" читаем: "В духовных концертах у нас запрещаются знаки одобрения во время исполнения. Зато по окончании концерта публика не утерпела и вызвала несколько раз композитора, которому вместе с тем была поднесена лира из лавровых листьев". Доброжелатели утверждали, что Литургия производит "молитвенное настроение", что в ней "не заключается чуждого русскому чувству бездушного органа", как называли в старину церковное пение Запада, ни еще более чуждого нам элемента "светскости". Оригинальность композиции рецензенты усматривали в "оттенке глубокой субъективности, который восприняли в душе художника существующие уже элементы русской духовной музыки" (Ignotus. (С.Флеров.) Экстренное симфоническое собрание. "Московские ведомости", 1881, № 3). Недоброжелатели, напротив, указывали на многочисленные и, по их мнению, неоправданные нововведения. По воспоминаниям М.И.Чайковского, "одним не нравилась" не - церковность" музыки, в смысле "отсутствия сходства" с тем, что обыкновенно слышно при богослужениях, то есть с сочинениями Бортнянского, Сарти, Львова и Березовского, - другим тоже "не - церковность" в смысле отсутствия древнецерковного стиля... Третьи остались недовольными бедностью пикантных и интересных музыкальных сочетаний, четвертые, наоборот,... взывали к строгости стиля Палестрины. Наконец, пятые, преимущественно из духовных лиц, негодовали без всякого повода, просто так, на дерзкую попытку "светского" композитора..."

После премьеры исполнение Литургии, соч. 41 в храмах было запрещено (в частности, церковные власти не разрешили ее исполнение на панихиде по Н.Г.Рубинштейну весной 1881 года). Это было связано с непризнанием литургии Чайковского духовными властями и его распрями с Придворной певческой капеллой, которая монополизировала и издания, и разрешения на исполнения духовных сочинений. Запрет отменился сам собой только со смертью Чайковского: Синодальный хор, исполнивший Литургию на московской панихиде по композитору, с тех пор ежегодно пел ее в день памяти композитора, обычно в церкви Большое Вознесение у Никитских ворот. Та же традиция поддерживалась в соборе Александро-Невской лавры, где отпевали композитора.

П. Е. Вайдман