А. В. Химиченко. Воспоминания из далекого прошлого
Планы многих новых творений зарождались в голове Петра Ильича во время его приездов на Украину. Вспоминаю, как один раз Петр Ильич просил меня помочь ему найти «Орлеанскую деву». Мы нашли ее у кого-то из знакомых, а позднее я узнал, что Петр Ильич пишет на этот сюжет оперу6.
В одно из посещений «Шато» в Киеве мы с Петром Ильичом слушали какое-то попурри из украинских песен. Он был до глубины души возмущен «композитором», назвав его произведение грубым калечением народных песен. Тогда же он говорил о своем желании «сделать что-нибудь такое» на темы украинских народных песен, но этот замысел не был, очевидно, осуществлен7.
Часто бывая проездом в Киеве, Петр Ильич любил ходить в оперный театр тайком (неузнанным). Как-то он прослушал свою «Пиковую даму» и был очень удивлен увеличенными темпами. Разгадка этого была очень проста и курьезна: дирижер, покойный Прибик, был в тот день приглашен на какой-то вечер и поэтому очень спешил8... Узнав после спектакля про присутствие в театре Чайковского, он был очень расстроен и обеспокоен, но Петр Ильич успокоил его, добродушно подсмеиваясь. Вообще Петр Ильич, как известно, высоко ценил Киевскую оперу, считал, что ее постановки мало в чем уступают столичным, а про игру Медведева — Германа отзывался с большим теплом.
В один из приездов П. И. Чайковского в Киев мы отправились с ним в драматический театр, который он очень любил. Ставили «Свадьбу Кречинского». В антракте (это было летом) симфонический оркестр в саду исполнял какую-то пьесу. Петр Ильич призадумался и мучительно стал припоминать, что это за вещь. Оказалось, что это было его собственное сочинение, которое он сам не мог сразу узнать. Впоследствии его друзья, которым я рассказал об этом случае, частенько наигрывали и напевали при нем отрывки из «Онегина» и шутя спрашивали Петра Ильича, не помнит ли он — откуда это. Такие шутки всегда приводили Чайковского в веселое настроение. <...>
Наиболее памятным был приезд Петра Ильича в 1891 году, когда он дирижировал в Киеве тремя концертами9. Предварительные репетиции проходили под управлением Прибика,и я не участвовал в оркестре, но приехавший Петр Ильич высказал пожелание, чтобы первую флейту играл я. Конечно, я не мог отказаться. Во время одной из репетиций Петр Ильич отдыхал в режиссерской. Я подошел к нему, и мы заговорили о консерватории. Петр Ильич вспомнил, что в Петербурге и он когда-то учился играть на флейте, но, по его словам, все уже забыл. Он высказал сожаление в этом и просил показать ему что-нибудь «вот такое» из интересных приемов. Я сыграл ему вариации из «Карнавала» Чиарди и использовал при этом прием, который называется frullato. Петр Ильич увлекся им и попросил повторить еще раз этот прием трели на хроматической гамме через весь регистр флейты, что производит впечатление каскада (звук напоминает украинскую сопелку). После отъезда Петра Ильича из Киева я вскоре получил от него портрет с автографом и письмо, в котором он просил подробно описать показанный мною прием и прислать несколько нотных примеров, так как ему хочется использовать frullato в своем новом балете «Щелкунчик»10.
Хоть и грустно вспоминать незабываемые встречи с преждевременно погибшим великим композитором и другом, утешает мысль о бессмертии его творений. Его безграничная любовь и преданность делу развития родного искусства, забота о развитии молодых талантов и их воспитании дала яркие, заметные результаты. Огромное число музыкантов, которые закончили консерватории и работают во всех концах нашей необъятной великой родины,— дает нам право сказать словами великого поэта:
Около корней их устарелых,
Где некогда все было просто, голо,
Теперь младая роща разрослась...11