Переписка с Н. Ф. фон Мекк
249. Чайковский - Мекк
Каменка,
1880 г. мая 12-14. Каменка.
12 мая
Только что окончил инструментовку итальянской фантазии. Не знаю, какую собственно музыкальную ценность будет иметь это произведение, но заранее уверен в том, что оно будет хорошо звучать, т. е. что оркестр эффектен и блестящ. Теперь примусь за переложение его в четыре руки и постараюсь, чтобы оно было как можно легче.
В последнее время чувствую себя нехорошо: дурно сплю, без всякой причины ежеминутно раздражаюсь, о чем-то неопределенном беспокоюсь, чего-то неопределенного же страшусь, ну, словом, нервничаю, но воли себе не даю и в борьбе с своей нервностью остаюсь победителем. Вообще же у нас здесь все благополучно, и все здоровы. Погода стоит невеселая, холодная и хмурая.
14 мая.
Мое неопределенное состояние нездоровья разрешилось очень пустяшной, но весьма скучной болезнью, т. е. крапивной лихорадкой, замечательно назойливой и мешающей мне спать.
Сегодня я получил письмо Ваше, милый друг. Радуюсь от всего сердца, что экзамены сыновей Ваших идут благополучно. Меня очень трогает милое внимание Сони или, вернее, Софьи Карловны, ибо она уже почти взрослая барышня. Потрудитесь ей передать, что в pendant к Сербскому маршу, при звуках которого она хочет умирать, я написал теперь веселую и светлую итальянскую пьесу и весьма желал бы, чтобы эта последняя, наоборот, возбуждала бы в ней жажду жизни, охоту танцевать, веселиться. Все это гораздо больше идет к ее хорошенькой молодой особе, чем мысль о смерти, связанная с Сербским маршем.
Как мне благодарить Вас, милый, лучший друг, за Ваше предложение содействовать освобождению Алексея от военной повинности? Увы, об этом, кажется, нельзя мечтать. Сколько мне известно, подкуп при приеме невозможен, и попытки к нему в случае неудачи (что почти неизбежно) могут повлечь за собой большие неприятности. Ваш швейцар призывался на вторичную службу, это-совсем другое дело! Единственная надежда, это что Алексей вытянет счастливый жребий. В домике Романовых я был несколько раз. Всякая старина меня всегда интересует. Но как, к сожалению, в Москве мало сохранилось памятников старинного быта! И как мало у нас заботятся об этом!
Жуки продолжают приводить в отчаяние всех хозяев здешних местностей. Все свекловичные поля приходится пересевать, но и пересеву угрожают эти отвратительные насекомые. У графа Бобринского теперь находится профессор Одесского университета, занимающийся изысканием средств к истреблению их будущих поколений. На него надежд возлагают мало.
Мне прислали корректуру второго действия оперы. Какая невыносимо скучная работа! Какое несчастье, что Юргенсон, несмотря на все свои старания, не может найти такого корректора, на которого можно было бы положиться. Сколько это сберегло [бы] мне времени и запасов терпения!
От бессонницы чувствую себя усталым и слабым.
Будьте здоровы, милый друг мой! Всем Вашим усердный поклон. Я и забыл поблагодарить Вас и Юлью Карловну за “Русскую старину”!
П. Ч.
Пахульскому от души желаю получить утешительные известия от отца и успешных экзаменов.