Переписка с Н. Ф. фон Мекк
275. Чайковский - Мекк
Майданово,
30 апреля 1885 г.
Милый, дорогой друг!
Я написал Вам вчера, что 1-го и 2-го мая буду в Москве и в этот день уезжаю в Петербург; но теперь я изменил свое решение. Еду я прямо в Петербург в пятницу отсюда, а остающиеся два дня употреблю на переписывание и приведение в порядок либретто “Чеpевичек”, которое прежде, чем начать печатать, должен показать Я. П. Полонскому (первоначальному автору либретто) в Петербурге. Таким образом в Москве я буду не раньше 10-го числа. Прошу Вас, дорогая моя, поступить относительно lettre chargee, как Вам покажется удобнее. Вперед благодарю Вас от глубины сердца!
Едва имею время написать эти несколько строк.
Беспредельно преданный
П. Чайковский.
276. Чайковский - Мекк
(Майданово)
9 мая 1885 г.
Милый, дорогой друг мой!
Сегодня вернулся из Петербурга и, к величайшему своему удовольствию, нашел здесь растительность несравненно более подвинувшейся, чем в Петербурге. Там едва только еще травка пробивается, и всё время моего пребывания погода была холодная и неприятная.
Завтра еду в Москву и вплоть до конца экзаменов каждый будний день буду проводить в консерватории. Признаюсь, что после многих лет полной свободы даже и эти три недели, отрывающие меня от работы, значительно тяготят меня. Но что же делать? Если мое директорство в Музыкальном обществе может быть чем-нибудь полезно, то именно подобным высшим надзором за ходом консерваторского учения.
Читали ли Вы в газетах, дорогой друг, что недавно вышел в свет роман, действие которого происходит в Москве, в консерватории? Судя по отрывкам, которые мне случилось прочесть в одной газете, книга эта есть пасквиль на покойного Н. Г. Рубинштейна и его приближенных. Каков должен быть человек, который через четыре года после смерти несимпатичной ему личности не стыдится позорить память его клеветой, грязными сплетнями и инсинуациями. И добро бы, личность была бы в самом деле недостойная высоты положения, которое она занимала! Но, кажется, можно позабыть теперь все недостатки Ник[олая] Григорьевича ради услуги, оказанной им московской музыке.
Желаю Вам, дорогой мой друг, поскорее быть в Плещееве, если Вас там еще нет. Письмо это я адресую в Москву в надежде, что, если Вы уже уехали, Вам тотчас перешлют его.
Дай бог Вам всякого благополучия.
Беспредельно преданный
П. Чайковский.