А. Н. Амфитеатрова-Левицкая. Встречи с Чайковским в Тифлисе
Растроганные бездетные супруги решили взять ребенка к себе на воспитание. На другой день состоялось торжественное усыновление и крестины, и в честь удачно прошедшего, наконец, спектакля «Евгения Онегина», в котором Варвара Михайловна исполняла роль Татьяны, а Михаил Михайлович дирижировал, девочке дали имя Татьяна.
В этот свой приезд в Тифлис Петр Ильич должен был дирижировать одним из симфонических концертов.
По его собственному признанию, он дирижировать не любил и всегда сильно волновался. А в этот раз волнение его дошло до такой степени, что в день концерта Михаил Михайлович и Варвара Михайловна боялись оставить его одного и всеми силами старались отвлечь его от мысли о концерте2.
Концерт сошел очень хорошо. Петр Ильич имел большой успех, но сам он был собой недоволен и говорил, что дирижировал «из рук вон плохо!». На следующем нашем обеде «со своими» Петр Ильич, уже совершенно успокоившись, описывал нам свое выступление в юмористическом стиле.
«Когда я взобрался на свое возвышение,— начал он,— мне представилось, что я вступил на эшафот! У меня мелькнула счастливая мысль — повернуться и убежать, и только мое малодушие помешало мне исполнить ее. Глаза мои застилал густой туман, в котором плавали силуэты музыкантов. Сердце колотилось у самого горла. Как я перевертывал страницы партитуры? Как махал палочкой? Ничего не помню. Очнулся, когда раздались аплодисменты, и с облегчением подумал: слава богу, конец! Даю зарок: никогда больше не дирижировать. Еще раз подвергнуть себя такой пытке — равносильно покушению на самоубийство!»
Петр Ильич описывал свои переживания в концерте «в превосходной степени», но передавал их с таким комизмом, что мы хохотали чуть не до слез.
Своего шутливого зарока он не сдержал и дирижировал еще много раз и в России, и за границей своими концертами.
В Тифлисе я ближе познакомилась с Петром Ильичом. Ежедневно я видела его в обыденной частной жизни, в семейной обстановке любивших его друзей. Наблюдая Чайковского — не знаменитого композитора, а просто человека, я узнала его прекрасные душевные качества, его необыкновенную доброту, его снисходительность к недостаткам других. Петр Ильич был очень образованный человек, часто бывал за границей, много видел и умел хорошо и интересно рассказывать. В спорах он не раздражался, а отстаивал свое мнение уверенно-спокойно, приводя веские и убедительные аргументы. Более близкое знакомство с ним совершенно изгладило из моей памяти его сурово-сердитый консерваторский облик. Я была очарована Чайковским-человеком не менее, чем Чайковским-композитором. После Тифлиса я с Петром Ильичом больше не встречалась.
Комментарии:
Об А. Н. Амфитеатровой-Левицкой см. здесь.
Опубликовано: Чайковский и театр. — М. — Л., 1940, с. 163 (другой вариант); Воспоминания о Чайковском, изд. 1, с. 256—259; изд. 2, с. 283—286; изд. 3, с. 284—287.
1 Переписка Чайковского и Зарудной опубликована в ЖЧ и в журн. «Искусство» (1927, N° 4). Письма П. И. Чайковского к В. М. Зарудной хранятся в ГЦММК (ф. 2, № 5113—5119).
2 Подробности о концерте 20 октября 1890 г. см. в воспоминаниях М. М. Ипполитова-Иванова и коммент. 5 к ним.