Жизнь Чайковского. Часть I (1840 — 1852)
Глава IX
Некоторую действительную перемену к лучшему в характере мальчика надо отнести ко времени появления новой гувернантки в лице Настасьи Петровны Петровой, коща Александра Андреевна сообщает Фанни сама, что «Пьер становится благоразумнее, оттого что он снова начал учиться со своей новой наставницей».
Настасья Петровна Петрова была круглая сирота, кончившая курс в Николаевском институте и прямо с ученической скамьи приехала 24-го ноября 1849 г. в семейство Чайковских. Как и Фанни, дорогой она плакала от страха очутиться в незнакомом доме, но, как и Фанни, быстро утешилась. «Вы знаете, как тетенька умеет обласкать», — говорит Настасья Васильевна, описывая приезд новой гувернантки. В это время ей было не более 18-19 лет; по внешности она бьгла не красива, но скромна и симпатична. В занятиях, кроме языков, вероятно, более чем Фанни была приспособлена к потребностям русских учеников: менее чем в полгода она успела прекрасно подготовить Петра к поступлению в училище правоведения. Но все же заменить свою предшественницу она не могла и заставить забыть ее не сумела.
Вот что пишет о ней Александра Андреевна в феврале 1850 г.:
«Милая и добрая Фанни! Ваше последнее письмо причинило мне много горя. Видно, что вы очень огорчены, и что вам трудно покинуть семейство, где вы теперь находитесь; но, мне кажется, милый друг, вы не должны принимать это так близко к сердцу. Я вам скажу откровенно, с вашими примерными правилами и чудным сердцем вы везде будете счастливы, в особенности, если Господь вам пошлет лиц, которые будут в состоянии оценить вас, чего не может не случиться, потому что я уверена — Бог любит вас. Я первая буду счастлива снова иметь вас у себя при моих детях. Мало можно , найти гувернанток, похожих на вас, хотя я должна сказать откровенно, что довольна моей теперешней, но все же это не моя милая, добрая Фанни, да и дети не те уже, что были при вас. В особенности Пьер, который очень изменился характером. Он стал нетерпелив и при каждом слове, которое ему говорят и которое ему не по вкусу — слезы на глазах и ответ готов. А какая причина? Конечно, молодость гувернантки, не способной понять его характер и наклонности, чтобы сделать его более мягким и чувствительным. Я все-таки надеюсь, что в пансионе, где теперь находится Николай, он должен будет отучиться от этих маленьких капризов, но я вас прошу, милая Фанни, не говорите об этом в вашем письме, если соберетесь писать ему».
Чтобы закончить сравнение двух наставниц Петра Ильича, остается сказать, что единственное, в чем они были вполне сходны — это полное незнание и равнодушие к музыке. (Пробыв в семье Чайковских около 3-х лет, Н. П. Петрова в течение остальной жизни была гувернанткой в разных семьях. В 1859 г. между прочими снова вернулась в это семейство в качестве наставницы младших братьев П. И.; затем ей удалось пристроиться в классные дамы Николаевской половины Смольного института. Дослужив до пенсии, она вышла в отставку и в 1893 г. весною скончалась.)
Вместе с появлением новой гувернантки в Алапаеве дом оживился присутствием семьи Шоберт (Елизавета Андреевна Шоберт незадолго до этого овдовела и переехала жить к своей сестре А. А. Чайковской.), из которой старшая дочь, Амалия (Ныне графиня А. В. Литке.), сделалась одним из любимейших товарищей отрочества Петра Ильича и до некоторой степени заменила ему брата Николая и Веничку. До ее приезда, как мы это видим из последнего его письма, он чувствовал себя одиноким. Лидия, становясь барышнею, удалялась от него, на сестру же Александру и брата Ипполита он так привык смотреть свысока, как старший, что тоже не мог сблизиться с ними. Амалия Шоберт, будучи немногим моложе его и почти настолько же старше его сестры, соединила их, и вместо прежней воткинской компании детей теперь образовалась новая, где мальчик первенствовал нераздельно. По воспоминаниям графини Литке, он отличался необыкновенною фантазией в изобретении игр. Любимейшею из всех бьгла в «жрецы». Заключалась она в том, что все трое они совершали под скатами зимних гор, бездействовавших летом и заменявших для них храмы разных богов, всесожжения жертвоприношений, которые доставлялись младшими сестрами, братьями и другими детьми — в виде сырой моркови, огурцов, гороха и проч. Как и подобает жрецам, большую часть этих продуктов они пожирали сами. Другая забава состояла в разыгрывании пьес сочинения Пети. Его умение устроить развлечения так высоко ценилось двумя девочками, что, покидая Алапаев, он оставил им «законы игры», которым они должны бьгли следовать в его отсутствие.